[lukoed]

Спасибо, cris, за информацию.

Прочитал и вспомнил, как в 1993 году я поехал собирать грибы в Тихвинский район (кто не знает, это примерно 250 км на восток от Санкт-Петербурга). Последний отрезок пути от Тихвина до деревни Плёсо я проделал на такси, мысленно благодаря капиталистические перемены, которые позволили нескольким тихвинским начальникам построить себе дачи в этой маленькой деревеньке на берегу речки Воложбы и на средства районного бюджета, которые были им вручены доверчивыми избирателями, проложить асфальтовую дорогу в этот ранее недоступный край зверобоя, валерианы, белых грибов, лесной малины, черники и клюквы. Водитель, пожилой мужчина лет 50-ти, развлекал меня разговорами на местные и международные темы. Местных тем было мало. Кто-то умер от чрезмерной дозы денатурата, местные криминалы добавили несколько эпизодов к нескончаемой войне за контроль над местным филиалом Кировского завода, который в порядке конверсии открыл цех по производству запчастей для Жигулей. Слушалось вполслуха. Ничего нового. Мысли были среди грибов. Куда лучше идти? На Амосово или на Воложбу?
Внезапно ухо уловило новые мотивы. Шофёр излагал местную версию того, почему на рубеже 80-х и 90-х годов исчезла из продажи колбаса под названием "хлеб ветчинно-рубленный". Был такой прорыв в сферу высоких технологий. Мне не довелось по молодости лет быть современником этого колбасного чуда, но по трепету в голосе рассказчика я понял, что тихвинским аборигенам она определённо полюбилась. Уже позже, живя в Нью-Йорке, я специально поинтересовался у колбасных ассов Брайтон-Бича, чего такого особенного было в этой колбасе, и получил разъяснение, что, во-первых, она имела прямоугольную форму буханки хлеба, а, во-вторых, кроме соевого наполнителя, основного компонента любой советской вареной колбасы, в неё добавлялась желеобразная выварка говяжьих костей, в результате чего изделие приобретало больший вкус мяса, чем его собратья под названиями "любительская", "чесночная", "диетическая" и т.п., и становилось крупнопористым, причем в порах конденсировалась аппетитная субстанция, по виду и вкусу напоминавшая желе хорошо сваренного студня с чесночком. В общем, холестериновая отрава. По версии рассказчика эта колбаса пользовалась особым вниманием среди отъезжающих на постоянное место жительства в Израиль и скупалась ими, в результате чего ей суждено было исчезнуть с прилавков магазинов. Впрочем, в 1993 году в г. Тихвине колбаса, несмотря на все достижения свободного рынка, ещё фигурировала, в основном, как объект фольклора, и разговоры о ней носили отвлечённый теоретический характер.
Приняв рассеянное состояние моего внимания и сопутствующее этому молчание за признак интереса, шофёр перешёл к международным новостям. Теперь речь шла о трубопроводе, сооружённом из Молдавии через Карпаты в Румынию теми же колбасными злодеями для перекачки туда крови младенцев. Мои вопросы о том, из какого материала были сделаны трубы, где взяли насосы и кто отвечает за эксплуатацию, были восприняты как провокационные. Глухо буркнув что-то про американцев, мой чичероне прочно замолк и, когда путешествие закончилось, даже не сказал слов благодарности в ответ на чаевые. Что-то я задел в его вере.
Конечно, рассказы шофёра и тогда, и сейчас воспринимаются одинаково - как бред сивой кобылы. Этой же кобылой, по-видимому, подброшена и идея о том, что Запад сознательно искажает историю России. Ну, а винить в этом американцев так же глупо, как обвинять Иисуса Христа в том, что он не смог уберечь Адама и Еву от первородного греха. Не вдаваясь в вопрос о достоверности сведений 2-х и 3-х тысячелетней давности и, вообще, не затрагивая фактологической основы, хочу заметить только, что для живущего ныне населения и России, и любой другой страны достойная история - это как завершающий мазок на картине его общего благополучия. Иначе возникает аналогия с аристократом, проигравшим в карты всё своё состояние, или с ассенизатором, хвастающим тем, что когда-то он был профессором.